§ 26. Внешняя политика СССР в годы войны (продолжение)

Политика союзников

Советский плакат. 1944 г.

Заключая союз с США и Великобританией, СССР надеялся, что его союзники примут полноценное участие в боевых действиях против общего врага, для чего они должны были как можно скорее открыть второй фронт в Западной Европе. В этом случае Вторая мировая война сразу же превратилась бы в некое подобие Первой мировой войны, в которой Германия в конце концов оказалась не в состоянии успешно действовать на двух фронтах.

Однако антифашистская коалиция на всем протяжении Второй мировой войны была очень странной. Народ одной из ее участников — Советского Союза — проливал кровь на полях сражений. Другие члены коалиции (Великобритания и особенно США) до достижения решающего перелома в ходе войны ограничивались главным образом поставками вооружений, материалов и продовольствия в СССР. В конце же войны они постарались воспользоваться плодами общей победы, не брезгуя даже сепаратными (односторонними) переговорами с врагом.

С предельным цинизмом о задачах политики США в те годы рассуждал еще в 1941 г. сенатор и будущий президент США Г. Трумэн: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии, и таким образом пусть они убивают как можно больше».
Нечто подобное писал в декабре 1941 г. о целях англо-американской политики и премьер-министр Великобритании У. Черчилль: «В настоящий момент фактом первостепенной важности в ходе войны являются провал планов Гитлера и его потери в России. Вместо предполагавшейся легкой и быстрой победы ему предстоит... выдерживать кровопролитные бои... Ни Великобритания, ни Соединенные Штаты не должны принимать никакого участия в этих событиях, за исключением того, что мы обязаны с пунктуальной точностью обеспечить все поставки, которые мы обещали».
По существу, все эти планы являлись продолжением политики «умиротворения», которую осуществляли западные державы в предвоенные годы.

В рамках этой политики президент США Ф. Рузвельт 1 апреля 1942 г. одобрил доклад начальника штаба армии США Дж. Маршалла, в котором высадка войск США и Великобритании на Европейском континенте ставилась в зависимость от двух условий: «1) Если положение на русском фронте станет отчаянным... 2) Если положение немцев станет критическим...» Тогда же У. Черчилль ставил ближайшие задачи для союзников: боевые действия должны были ограничиться оккупацией «всех французских владений в Северной Африке для установления их контроля... над всем Североафриканским побережьем от Туниса до Египта, что обеспечит...».

А. Гитлер и его генералы прекрасно отдавали себе отчет в сути политики западных союзников СССР. Так, в июле 1942 г. начальник Генерального штаба вермахта генерал-полковник Ф. Гальдер писал: «Вашингтон лишь утешает и заверяет. Никакого действительного второго фронта... Отвлекающий маневр на западе? Сомнительно; очевидно, никаких серьезных обещаний России не дадут. Скорее, предупредят о необходимости сражаться дальше».

Фронт американцев и англичан в Северной Африке был для Гитлера явно второстепенным. Он направил туда всего 3—4 дивизии. Именно этим обстоятельством объясняется победа англичан в Северной Африке в сражении при Эль-Аламейне (23 октября — 4 ноября 1942 г.), где было остановлено продвижение немецко-итальянских войск на Египет. Британцы имели огромное превосходство в силах (230 тыс. солдат и офицеров против 80 тыс. противника, из которых большинство составляли итальянцы).

Даже в разгар Сталинградской битвы У. Черчилль писал в официальном документе: «Все мои помыслы обращены прежде всего к Европе... Произошла бы страшная катастрофа, если бы русское варварство уничтожило культуру и независимость древних европейских государств. Хотя и трудно говорить об этом сейчас, я верю, что европейская семья наций сможет действовать единым фронтом, как единое целое... Я обращаю свои взоры к созданию объединенной Европы».

Лишь после победы Красной Армии в грандиозной Курской битве (5 июля — 23 августа 1943 г.) союзники СССР стали думать о реальном открытии второго фронта в Западной Европе. Они начали опасаться, что теперь Советский Союз сможет и в одиночку разгромить Германию, после чего установит контроль над всей Европой.

В августе 1943 г. на конференции в Квебеке лидеры США и Англии договорились 1 мая 1944 г. начать операцию по форсированию Ла-Манша. Однако окончательное решение по этому вопросу они приняли только в марте 1944 г., после того как Красная Армия приблизилась к Государственной границе СССР. Черчилль вспоминал: «Лишь в марте [1944 г.] Эйзенхауэр [командующий войсками США в Европе]... вынес окончательное решение» о высадке десанта в северной Франции, а «к апрелю наши планы стали принимать окончательную форму». Союзники явно заторопились. В начале июня 1944 г. они возобновили наступление в Италии (4 июня был взят Рим). 6 июня 1944 г. началась высадка союзных войск на севере Франции.

В послевоенный период Черчилль особенно не скрывал, что второй фронт был, по сути, направлен не против Германии, а против России. Он вспоминал, как в 1944 г. выдвинул программу действий в условиях «уничтожения военной мощи Германии». По его словам, она заключалась в следующем: «во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой; во-вторых, надо немедленно создать новый фронт против ее стремительного продвижения; в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на Восток».

Нацистское руководство до последнего рассчитывало на возможность заключения союза с США и Англией против Советского Союза. Глава стратегической разведки США в Европе А. Даллес с 1943 г. вел тайные переговоры с представителями спецслужб Германии.

Главной причиной того, что данный альянс не состоялся, явилась неуверенность США и Великобритании в том, что они смогут противостоять Красной Армии даже в союзе с остатками вермахта, тем более что общественное мнение западных стран вряд ли одобрило бы в тех условиях подобный союз.

<<< К началу параграфа Окончание параграфа >>>