Приключения Тома Сойера (страница 6)

Джим был только человек и не мог противостоять искушению. Он поставил было ведро на землю и взял в руки алебастровый шар, но через минуту уже мчался по улице с ведром в руке и ноющим затылком, между тем как Том принялся деятельно мазать забор, а тётя Полли удалялась с поля сражения с туфлей в руке и торжеством во взоре.

Но энергии Тома хватило ненадолго. Он начал думать о том, как весело он собирался провести этот день, и ему стало ещё тяжелее. Скоро все свободные мальчики выбегут на улицу гулять и резвиться. У них, конечно, затеяны разные весёлые игры, и как они будут потешаться над ним за то, что ему приходится так тяжко работать! Самая мысль об этом жгла его, как огнём. Он вытащил все свои сокровища и стал рассматривать их: ломаные игрушки, мраморные шарики, всякая дрянь, — этого не хватит и на то, чтобы купить себе хоть полчаса свободы. Он уложил свои скудные богатства в карман и отказался от мысли попытаться подкупить своих товарищей. В эту тяжкую и безнадёжную минуту его вдруг осенило вдохновение — именно вдохновение, гениальная, блестящая мысль. Он взял кисть и спокойно принялся за работу. Вот вдали показался Бен Роджерс, тот самый мальчишка, насмешек которого Том боялся больше всего. Бен не шёл, а прыгал, скакал и приплясывал — верный знак, что на душе у него было легко и что он многого ждал от предстоящего дня. Он грыз яблоко и время от времени издавал протяжный мелодичный свист вперемежку с более низкими нотами «дин-дон-дон», «дин-дон-дон», так как он изображал пароход. Подойдя ближе, он убавил шаг, стал посреди улицы и принялся медленно заворачивать, осторожно, с видимым усилием, потому что он представлял собой «Великую Миссури», сидящую на девять футов в воде. Он был судном, капитаном и сигнальными звонками в одно и то же время, так что ему приходилось изображать себя стоящим на собственной палубе, отдающим себе приказания и выполняющим их.

— Стоп-машина, сэр! Динь-дилинь, динь-дилинь- динь!

Он постепенно сошёл с середины дороги и приближался к тротуару.

— Назад! Дилинь-дилинь-динь!

Он вытянулся, держа руки по швам.

— Задний ход! Лево руля! Чшш-чшш-чшш!

Правая рука его величаво описывала большие круги, потому что она представляла собой колесо в сорок футов.

— Левым бортом! Право руля! Дилинь-динь-динь! Чшш-чшш-чшш!

Теперь он описывал круги левой рукой.

— Стоп, направо! Дилинь-динь-динь! Стоп, налево! Малый ход! Прямо, направо! Отдай канат! Стоп! Живей! Динь-дилинь-динь! Эй ты, на берегу! Чау! Чау! Чау! Чего стоишь? Принимай канат! Наматывай его на эту сваю! Затягива-а-й! Отпусти! Машина стала, сэр. Дилинь-динь-динь!

— Шт! шт! шт! — подражал он шипенью водомерного крана.

Том продолжал работать, не обращая внимания на пароход. Бен с удивлением уставился на него, потом сказал:

— Ги, ги! Попался, бычок, на верёвочку!

Ответа не было. Том глазами художника любовался своим последним штрихом, потом положил ещё один лёгкий мазок и откинулся назад — посмотреть. Бен подвёл своё судно ближе и стал с ним борт о борт. У Тома слюнки потекли при виде яблока, но он снова с усердием погрузился в работу.

Наконец Бен сказал:

— Алло, старина, приходится работать, ничего не поделаешь.

— Ах, это ты, Бен! Я и не заметил.

— Слушай-ка, я иду купаться, да, купаться! Небось и тебе хочется, а? Но тебе, конечно, придётся работать, не правда ли? Ну, конечно, ещё бы!

<<< Страница 4 Страница 6 >>>