|
|
|
|
|
Саша Чёрный
Игорь-Робинзон (продолжение)— Настя! Я потерпел... Нет, не стоит кричать. Только индюку удовольствие, — ишь как передразнивает. Сел Игорь на пень и задумался. К ногам, прыгая сквозь шершавые ветви, подобрались кролики, понюхали пятки. Странный мальчик, ничего им не привёз— ни капусты, ни морковки... Игорь очнулся, хотел погладить самого маленького чёрного, а они опять во все стороны так и дёрнули. Один серый толстяк так перепугался, что запутался в узловатых корнях и стал задними лапами о землю хлопать... Прилетела оса. Почему у мальчиков нет крыльев? Минута— и был бы дома... Прилетела и стала вокруг носа Игоря кружиться. И сверху и сбоку, — он пересел, а она снова и снова, хоть в воду от неё прыгай... Но Игорь догадался — вынул из кармана сладкую конфетную бумажку, положил на пень, — и оса оставила его в покое. О! Что такое? На пруду наискось от проточного канала заструилась полоска воды, точно подводная лодка под самой водой шла... Всё ближе, всё ближе к островку. Игорь всмотрелся: крыса. Ага! Значит, садовник прав, они, подлые, с мельницы приплывают сюда душить кроликов. Он ей покажет! Схватил бесстрашно камень да в неё. Второй залп!.. Третий залп! Хитрая тварь быстро спрятала усатое рыльце под воду, и шагах в десяти заструилась обратная полоска к каналу. Удрала... Ужасно. Вдруг она ночью приведёт за собой целую флотилию крыс? Приплывут и обгрызут у сонного Игоря уши. Хорош он будет без ушей... — Эй, там! Я на острове!.. Ни звука. Телёнок подошёл к воде, боднул головой тополь и вдруг, задрав пробочником хвост, поскакал, брыкаясь, вдоль ограды парка. Между островом и парком качается пустая лодка. Тополя кольцом обступили пруд и шелестят высокими вершинами. Хлопья тополевой ваты медленно кружатся над водой. Рыба плеснула хвостом... Вот ведь досада, — английская булавка в лодке осталась! Игорь вздохнул, но успокоился: щука большая, как бы он её из воды вытащил? Пожалуй, она бы его сама в пруд стянула... — Настя! Ах, как тяжело быть Робинзоном... Пошел Игорь в будку и стал придумывать планы спасения. Если бы было ружьё, он бы выстрелил три раза. Сигнал бедствия! Или, если вверху над прудом покажется аэроплан, — он часто здесь пролетает, — можно будет крикнуть лётчику: — Спуститесь у большого дома за парком и скажите, что я здесь... И что я очень хочу есть!.. Но ни ружья, ни аэроплана не было. Он согрелся на сене, закрыл заплаканные глаза (да, да — заплаканные) и задремал. И приснилось ему, что из пруда вылез огромный зелёный крокодил, поставил передние лапы на остров и спрашивает у осы: «Эй, ты, жужжалка! А где здесь маленький мальчик? Я сегодня именинник, вот он у меня и пойдёт на третье блюдо...» А оса прилипла к конфетной бумажке, рот сладким соком набила и, к счастью, ничего ответить не может. И крокодил стал сердито лаять. Дёрнулся Игорь во сне, ударился плечом о косяк и проснулся... Боже мой, да это же пудель садовника лает! Выбежал Игорь из будки, — в самом деле на берегу пруда пудель, лохматый чёрный друг, смотрит на пустую лодку и взволнованно лает. Увидал мальчика на острове да так и залился визгливой флейтой в собачьей истерике: — И-и-и! Ай-яй! И!
|
|
|