Жизнь и творческий путь Пушкина

А. С. Пушкин

Приступая к обозрению русской литературы, осиротевшей после гибели Пушкина, замечательный русский критик Аполлон Григорьев в 1859 году писал: «...Пушки» — наше всё: Пушкин — представитель всего нашего душевного, особенного, такого, что остается нашим душевным, особенным после всех столкновений с чужим, с другими мирами». «Вообще же,— подводил итог своим размышлениям критик,— не только в мире художественных, но и в мире всех общественных и нравственных наших сочувствий — Пушкин есть первый и полный представитель нашей физиономии».

Поэзия, драматургия, проза, критические статьи, заметки и письма — все виды литературы, к которым прикасался Пушкин, несут на себе печать его гения. На все жанры распространяются и общие «законы» пушкинского творчества. Но в каждом жанре цельная и многообразная личность Пушкина отражена своими особенными сторонами.

Жизнь и творческий путь Пушкина начались в эпоху национального и европейского общественного подъема:

Припомните, о други, с той поры,
Когда наш круг судьбы соединили,
Чему, чему свидетели мы были! <...>
Игралища таинственной игры,
Металися смущенные народы;
И высились и падали цари;
И кровь людей то славы, то свободы,
То гордости багрила алтари.

Пушкин вступил на литературное поприще в ту историческую пору, когда живы были классицисты, достиг расцвета сентиментализм, молодые романтики завоевывали поклонников и реализм приносил первые плоды. На глазах у Пушкина уходила в прошлое русская культура XVIII века и рождалась новая, облик которой, как мы теперь знаем, сложился благодаря его гению. Юный Пушкин задорно посмеивался над классицистами-староверами, участвуя в споре о языке литературы на стороне своих друзей-карамзинистов, потешался над жеманностью и вычурностью слога сентименталистов. Но вместе с тем муза Пушкина, по словам Белинского, «была вскормлена и воспитана творениями предшествующих поэтов». Пушкин отдал дань уважения старой культуре и признал за ней достоинство самостоятельной ценности.

Мужание Пушкина как человека и поэта проходило под знаком «грозы двенадцатого года», резко изменившей течение истории. Испытав в Лицее и после Лицея влияние ранней декабристской идеологии, Пушкин в стихотворениях тех лет выразил настроения русского гражданского вольнолюбия. Он возложил надежду на «закон», регулирующий права монарха и народа («Вольность»), его увлекал манящий призрак свободы («К Чаадаеву»), он сочувствовал «падшим» («Деревня»).

Предметом поэзии Пушкина, писал ли он об исторических или современных событиях, проникал ли в глубины национального духа или предавался раздумьям о бытии других стран и народов, всегда была действительная жизнь. При этом характеры и конфликты, навеянные другой национальной культурой, Пушкин воспроизводил с той же достоверностью и свободой, как и образы, рожденные на родной почве. Проникаясь духом изображаемой эпохи, поэт стремился к тому, чтобы история и герои полно и ясно высказывали себя. Он не навязывал персонажам своего взгляда, но наделял их способностью думать, чувствовать, поступать и говорить так, как это свойственно образу их мысли («Прозерпина», «Подражания Корану», «Песни западных славян», «Наполеон» и др.).

Жизнь в лирике Пушкина увидена «сквозь магический кристалл» прекрасного и человечного. Это не значит, что автор всегда писал только о прекрасных ее сторонах или стремился искусственно украсить ее. Мера прекрасного заключена для поэта в самой жизни как ее неотъемлемое свойство. Он уверен, что в основу бытия положен разумно организованный и прекрасный в своей живой мощи миропорядок:.

Но не хочу, о други, умирать;
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать;
И ведаю, мне будут наслажденья
Меж горестей, забот и треволненья:
Порой опять гармонией упьюсь,
Над вымыслом слезами обольюсь,
И может быть — на мой закат печальный
Блеснет любовь улыбкою прощальной.

Окончание >>>