Биография А. И. Солженицына

Продолжение

С 1950 года, когда Солженицына перевели в Экибас-туз (Казахстан), начинается второй период его лагерной жизни. Здесь он работал литейщиком, каменщиком, был бригадиром и продолжал сочинять. Записывать сочиненное запрещалось. Солженицын наизусть вытверживал стихи большой автобиографической поэмы «Дороженька» (позднее он восстановил в памяти две главы из этой поэмы — «Прусские ночи» и «Пир победителей»). Здесь Солженицын задумывает повесть «Один день Ивана Денисовича» (первоначальное название — «Щ-854 (Один день одного зэка)»), в которой намеревается отобразить впечатления и размышления этой поры. Там же обнаружилась страшная болезнь — рак. В 1952 году у Солженицына удаляют опухоль. Через год его освобождают из заключения и направляют на «вечное ссыльнопоселенце» в аул Кок-Терек близ города Джамбул. После смерти Сталина (1953) писателя освобождают, и для него начинается новая жизнь.

Оценивая лагерный период, Солженицын увидел в нем не только нравственные и иные муки, не только несправедливость, несчастье и страдание, но и положительное содержание. Писатель понял посланное ему испытание как «Божий указ». Без лагерной жизни, говорил и писал Солженицын, он стал бы плохим писателем, потому что не имел бы такой жизненной школы и такой глубины понимания жизни, какую дал ему лагерь. В интервью с Н. Струве он высказался так: «Был Божий указ, потому что лагерь направил меня наилучшим образом к моей главной теме...» Критики, писавшие о Солженицыне, заметили, что годы заключения писателя в ГУЛАГе (так называлось Главное управление лагерей в составе НКВД, а затем КГБ) имели для него такое же воспитательное, политическое, философское, историческое и этическое значение, как для Достоевского его омский острог. Поэтому «Архипелаг ГУЛАГ» для Солженицына сравним с «Записками из Мертвого дома» Достоевского.

Еще не освободившегося из ссылки Солженицына ожидала новая беда: рак дал о себе знать, и на этот раз положение было куда более серьезным. Писателя отпустили в Ташкент для операции. Он, по его словам, приехал туда «почти уже мертвецом». Его чудом удалось спасти. И опять он увидел в этом протянутую к нему свыше длань: высшими силами ему была дана «отсрочка» для того, чтобы он выполнил возложенную на него миссию — сказать ту правду, которую он знал, и тем словом, каким он владел.

После реабилитации Верховным судом Солженицын сначала приехал в Москву, затем отправился в Ростов. Ему хотелось «затесаться и затеряться в самой нутряной России — если такая где-то была, жила». В качестве учителя сельской школы он поселился в деревне Мильт-цево Курловского района Владимирской области. Там он снял комнату в доме крестьянки Матрены Васильевны Захаровой. В ней он увидел характерный народный тип русской крестьянки. Она послужила прототипом рассказа «Матренин двор» (1963; первоначальное название — «Не стоит село без праведника»), в центре которого — кризис советской деревни и неузнанный праведник. Матрена, старая, больная, нищая крестьянка, самоотверженно помогает односельчанам, ближним, чем они охотно пользуются. Ее подвижничество, однако, уберегает деревенский мир от полной бездуховности, деградации и катастрофы. «Все мы жили рядом с ней,— заключает рассказ писатель, и не поняли, что есть она тот самый праведник, без которого, но пословице, не стоит село. Ни город. Ни вся земля наша».

В 1957 году Солженицын переехал в Рязань, преподавал в школе и втайне от всех писал роман «В круге первом» (так в названии романа отозвались «Божественная комедия» Данте и поэма «Мертвые души» Гоголя, первый том которой — тот же первый круг ада; при этом Солженицын дает и свое представление о первом круге устами Иннокентия Володина: внутри первого круга (человечества) есть другой круг — отечество, а на границе между ними — «колючая проволока с пулеметами...»).

Одна из линий романа — история молодого дипломата Иннокентия Володина, который пытается ответить на вопрос, заданный еще Герценом: «Почему любовь к родине надо распространять и на всякое ее правительство?» Володин считает, что нынешнюю советскую власть — источник зла в мире — никак нельзя «любить», а надо всячески ей противодействовать. Отчетливо прослеживается новое творческое задание — осветить главные вехи русской истории XX века, к которому Солженицын обратился спустя несколько лет.

Основная идея этого романа вполне ясна: лучшие нравственные, духовные, умственные силы народа, оставаясь несломленными, живыми и плодоносными, находятся в застенках, в тюрьмах, в ссылке.

Роман с такой острой политической мыслью не мог в те годы появиться на свет, но в 1963 году неожиданно появилась надежда его напечатать. Рукопись принял журнал «Новый мир», возглавляемый А. Т. Твардовским, но публикация не состоялась. Эта переделанная редакция распространилась в самиздате (так назывались машинописные рукописи, не проходившие цензуру), а более полная и менее подвергшаяся правке попала на Запад и была там напечатана.

В 1959 году произошло поистине историческое событие: за три недели Солженицын написал повесть «Один день Ивана Денисовича», замысел которой, как помним, возник в 1950 году в Экибастузском лагере и давно созрел. Он передал повесть А. Т. Твардовскому в журнал «Новый мир», и в июне 1962 года (JS& 11) она вышла в свет. Затем повесть была напечатана в «Роман-газете», следом появилось ее отдельное издание. Весь мир узнал о новом писателе. К Солженицыну пришли слава и всемирная известность.

Тогдашнего читателя поразили в повести изображение жестокостей сталинизма и всей советской системы, неотвратимая тупая и изощренная «работа» репрессивного механизма, созданного для уничтожения и обесче-ловечивания людей, превращения их в существа, различаемые лишь номерными знаками.

Иван Денисович и его солагерники, несмотря ни на что, сохраняли человеческое достоинство и отличались какой-то упорной и упрямой нравственной прочностью в самых жутких условиях подневольной жизни. При этом герой повести, Шухов, особенно не задумывался над тем, откуда в нем эта нравственная устойчивость и стойкость. Он поступает так, как велит ему вкорененное нравственное начало. В нем говорят не рассудок и не разум, а непосредственное чувство, т. е. нечто более глубокое и более естественное, что лежит в основе его существа. Он держится тех «правил» морального поведения, которые впитал с молоком матери от предков и которые уходят в толщу народной жизни.

Публикация повести потребовала от Солженицына утолить живую и настоятельную жажду людей в правдивом и глубоком ответе на страшные вопросы, поставленные послереволюционной действительностью: почему стали возможными чудовищные преступления советской власти?

<<< К началу Окончание >>>