|
|
|
|
|
Темные аллеи. И. А. Бунин(продолжение) Усталость и рассеянность его исчезли, он встал и решительно заходил по горнице, глядя в пол. Потом остановился и, краснея сквозь седину, стал говорить: — Ничего не знаю о тебе с тех самых пор. Как ты сюда попала? Почему не осталась при господах? — Мне господа вскоре после вас вольную8 дали. 8 Во́льная — документ, по которому крепостной отпускался на нолю. — А где жила потом? — Долго рассказывать, сударь. — Замужем, говоришь, не была? — Нет, не была. — Почему? При такой красоте, которую ты имела? — Не могла я этого сделать. — Отчего не могла? Что ты хочешь сказать? — Что ж тут объяснять. Небось помните, как я вас любила. Он покраснел до слез и, нахмурясь, опять зашагал. — Все проходит, мой друг,— забормотал он.— Любовь, молодость все, все. История пошлая, обыкновенная. С годами все проходит. Как это сказано в книге Иова9? «Как о воде протекшей будешь вспоминать». 9 Книга И́ова — библейская книга, учащая терпению в бедствиях. Автором книги является Нов Благочестивый библейский страдалец, проживший жизнь в страшных мучениях. В Новом Завете прямо указывается на книгу. — Что кому Бог дает, Николай Алексеевич. Молодость у всякого проходит, а любовь — другое дело. Он поднял голову и, остановись, болезненно усмехнулся: — Ведь не могла же ты любить меня весь век! — Значит, могла. Сколько ни проходило времени, все одним жила. Знала, что давно вас нет прежнего, что для вас словно ничего и не было, а вот... Поздно теперь укорять, а ведь, правда, очень бессердечно вы меня бросили,— сколько раз я хотела руки на себя наложить от обиды от одной, уж не говоря обо всем прочем. Ведь было время, Николай Алексеевич, когда я вас Николенькой звала, а вы меня — помните как? И все стихи мне изволили читать про всякие «темные аллеи»,— прибавила она с недоброй улыбкой. — Ах, как хороша ты была! — сказал он, качая головой.— Как горяча, как прекрасна! Какой стан, какие глаза! Помнишь, как на тебя все заглядывались? — Помню, сударь. Были и вы отменно хороши. И ведь это вам отдала я свою красоту, свою горячку. Как же можно такое забыть? — А! Все проходит. Все забывается. — Все проходит, да не все забывается. — Уходи,— сказал он, отворачиваясь и подходя к окну.— Уходи, пожалуйста. И, вынув платок и прижав его к глазам, скороговоркой прибавил: — Лишь бы Бог меня простил. А ты, видно, простила. Она подошла к двери и приостановилась: — Нет, Николай Алексеевич, не простила. Раз разговор наш коснулся до наших чувств, скажу прямо: простить я вас никогда не могла. Как не было у меня ничего дороже вас на свете в ту пору, так и потом не было. Оттого-то и простить мне вас нельзя. Ну да что вспоминать, мертвых с погоста не носят10. 10 Мертвых с погоста не носят — здесь: прошлое не вернешь. — Да, да, ни к чему, прикажи подавать лошадей,— ответил он, отходя от окна уже со строгим лицом. Одно тебе скажу: никогда я не был счастлив в жизни, не думай, пожалуйста. Извини, что, может быть, задеваю твое самолюбие, но скажу откровенно,— жену я без памяти любил. А изменила, бросила меня еще оскорбительней, чем я тебя. Сына обожал,— пока рос, каких только надежд на него не возлагал! А вышел негодяй, мот11, наглец, без сердца, без чести, без совести... Впрочем, все это тоже самая обыкновенная, пошлая история. Будь здорова, милый друг. Думаю, что и я потерял в тебе самое дорогое, что имел в жизни. 11 Мот — тот, кто неразумно тратит, проматывает деньги, имущество; расточитель. Она подошла и поцеловала у него руку, он поцеловал у нее. — Прикажи подавать... Когда поехали дальше, он хмуро думал: «Да, как прелестна была! Волшебно прекрасна!» Со стыдом вспоминал свои последние слова и то, что поцеловал у ней руку, и тотчас стыдился своего стыда. «Разве неправда, что она дала мне лучшие минуты жизни?»
|
|
|