Биография С. А. Есенина (страница 3)

Словом, Петроград обласкал поэта, которого именовали «рязанским Лелем»² и «рязанским Дафнисом»³.

² Лель — имеется в виду славянский языческий бог любви и брака.
³ Да́фнис — пастух, имевший божественное происхождение; легендарный изобретатель пастушеской лирики.

Есенина, однако, влекло не только к символистам и к религиозным философам, но и к народным мифотворцам.

Весной 1915 года в Петрограде формировалась группа «Краса», куда входили С. Городецкий, А. Ремизов, позднее — С. Есенин. Перед «Красой» ставились задачи пропаганды национальной старины, обращения к мифологическим традициям славянской поэзии, охранению исконного быта русской деревни. Группа просуществовала недолго. На лето Есенин уехал в родную деревню, осенью вернулся в Петроград, где состоялось его знакомство с поэтом Н. А. Клюевым, с которым он до того лишь переписывался. Клюев оценил талант Есенина и взял над ним литературное и духовное руководство — вплоть до быта, одежды и поведения. Два года, 1915-й и 1916-й, поэты всюду выступают вместе неразлучной парой (Клюев — «народный златоуст», Есенин — «народный златоцвет»), печатаются в одних изданиях, посещают одни и те же вечера, салоны и литературные собрания. И все это происходит, как выразился один из исследователей, под «крестьянским знаменем» народной поэзии. «Крестьянский стиль» распространяется и на стихи, и на быт, поэты появляются на публике в «народном» платье. В это время начинает складываться группа «Новокрестьянские поэты», в которую вошли, кроме Клюева и Есенина, С. А. Клычков, П. И. Карпов, А. В. Ширяевец и которая, претендуя на особое место в русской поэзии, противопоставила себя поэтам-интеллигентам. С помощью Клюева Есенин выпускает первый сборник стихотворений «Радуница»⁴ (Пг.; 1916). Он состоял из двух разделов — «Русь» и «Маковые побаски».

⁴ «Радуница» название сборника связано с православным праздником Воскресения из мертвых на второй неделе Пасхи. Со словом «радуница» совместимы и другие народно-религиозные и народно-поэтические представления: радость, радушие (готовность делать добро с радостью, от души); н простонародном обиходе — вешние поминки, день поминовения усопших, которые по древнему языческому установлению справляются прямо на кладбище: радуга — яркоцветие «мост в мир невидимый. Божья дуга, соединяющая небо и землю, реальное и чудесное».

Критика встретила сборник стихотворений Есенина доброжелательно и отметила непосредственность, лег-кость, простоту, естественность, народно-песенную основу поэтической речи, присущий поэту природный вкус. «Весенним, но грустным лиризмом веет от «Радуницы»,— писал литератор П. Н. Сакулин. «радуница» — это сборник стихов о крестьянской России, представшей в многообразии настроений: «то задумчивой, то удалой, то грустной, то радостной». В ней поют и задорные песни «под тальянку», и духовные стихи «о сладчайшем Исусе», в ней «хилые» хижины, «тощие» поля, и она же — богомольная, странническая, монастырская, озаренная радужным светом. Господствующее настроение — умильно-благостное, «Спаса кроткого печаль».

Вместе с тем критика упрекала Есенина за злоупотребление областными словами и относила его к «этнографическому направлению» в литературе.

Итак, в стиле Есенина, начиная с его первой книги, выделяется несколько стилистических пластов: лексика русского литературного языка, народно-песенная словесная стихия, образное узорочье метафорической речи, церковно-религиозная струя, включающая христианские, народно-религиозные речения и духовные песнопения, областные и «местные» слова. Сплав этих стилевых пластов, дополненный словами, вошедшими в разговорный обиход после революции, и составил своеобразие и оригинальность есенинского поэтического языка.

После «Радуницы» за Есениным закрепилась слава поэта патриархально-крестьянской святой Руси. Но Есенин не укладывался в эти рамки: он не однажды пытался отречься от канонов христианской религии и часто рисовал «языческо-пантеистический⁵ облик Руси».

⁵ Пантеизм — (от греческих слов pan весь, всякий и THеоз — Бог) — учение, отождествляющее Bora и природу (Бог — это природа, а природа — Бог).

Многие современники видели во внешнем облике Есенина черты русской природы. Да и сам Есенин был уверен: «Эти волосы взял я у ржи...» А вот художник Юрий Лииенков запомнил другого Есенина: «Лицо Есенина (ему было тогда едва ли двадцать лет) действительно удивляло «девической красотой», но волосы не были ни цвета «золотого льна», ни цвета «спелой ржи», как любят выражаться другие: они были русые, это приближается к пригашенной бесцветности березовой стружки».

<<< Страница 2 Страница 4 >>>