§ 49. Политика гласности

На пути к гласности

Если в экономике перестройка началась с постановки задач ускорения, то в духовной и культурной жизни её лейтмотивом стала гласность.

Большая открытость в деятельности высшего руководства проявилась уже в первые месяцы перестройки. Сам термин «гласность» как свидетельство новых подходов к политике впервые прозвучал в выступлении Горбачёва на XXVII съезде КПСС (февраль 1986 г.). Он появился тогда, когда реформаторам понадобилось прочнее опереться на общественное мнение. По первоначальному замыслу гласность была не более чем обновлением скомпрометированной официальной идеологии. Её лозунгами стали: «Больше демократии, больше социализма!», «Назад, к Ленину!». Гласность была призвана формировать «социализм с человеческим лицом». Она вовсе не означала свободу слова. Это была полусвобода — разрешение говорить лишь то, что требовалось руководству, и лишь в тех пределах, которые оно допускало.

Документ
ИЗ РЕЗОЛЮЦИИ XIX ВСЕСОЮЗНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ КПСС «О ГЛАСНОСТИ»
Конференция считает, что гласность полностью оправдала себя, её нужно всемерно развивать и дальше... Создать систему постоянного полного информирования трудящихся о положении дел на предприятии, в селе или городе, области, республике, стране, юридически закрепив право граждан, средств массовой информации, трудовых коллективов, общественных организаций получать интересующие их сведения. Чётко определить пределы необходимой секретности... Недопустимо использование гласности в ущерб интересам Советского государства.
Какие противоречия в понимании гласности партийным руководством отражены в этом документе?

Как и во времена хрущёвской «оттепели», критика сталинизма использовалась реформаторами для обоснования правильности проводимого курса. Однако вскоре контроль над пропагандой партийным руководством был утрачен.

Литература

Особый размах гласность приобрела после январского (1987) пленума ЦК КПСС. С конца 1986 — начала 1987 г. стали публиковаться литературные произведения, не допускавшиеся ранее в печать: «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Белые одежды» В. Дудинцева, «Зубр» Д. Гранина, «Исчезновение» Ю. Трифонова, «Жизнь и судьба» В. Гроссмана. В них поднимались проблемы судеб интеллигенции, национальных отношений в годы сталинского режима. Были опубликованы долгие годы находившиеся под запретом работы отечественных литераторов 20—30-х и более поздних годов: «Мы» Е. Замятина, «Повесть непогашенной луны» Б. Пильняка, стихи М. Волошина, Н. Гумилёва, романы А. Платонова «Чевенгур», «Котлован», «Ювенильное море», произведения В. Ходасевича, И. Шмелёва, В. Набокова.

Вернулись к отечественному читателю труды крупнейших российских философов — Н. Бердяева, В. Соловьёва, П. Сорокина, В. Розанова, В. Лосского и др., раскрывавшие истоки и смысл русского коммунизма, проблемы самобытности российской истории и др.

Были опубликованы работы эмигрантов 70—80-х гг. — И. Бродского, А. Галича, В. Некрасова, В. Аксёнова, B. Войновича, за которые они были лишены советского гражданства. Одним из событий литературной жизни стала публикация «Архипелага ГУЛАГ» А. Солженицына.

В литературных кругах шли горячие дискуссии о направлении и путях дальнейшего развития общества. Критиковали писателей, выступавших за коренные преобразования в стране (Б. Васильев, Г. Бакланов, С. Залыгин, C. Баруздин, А. Рыбаков, А. Приставкин, Д. Гранин). Ещё сильнее доставалось тем, кто выступал за сохранение традиционного пути (Ю. Бондарев, В. Распутин, А. Иванов, А. Проханов и др.).

Значительный вклад в «революцию умов» внесли литературные критики и публицисты. Анализ частных «деформаций социализма», разоблачение сталинизма, исследование «механизма торможения» подводили к мысли, что причина всех неудач — в самой общественной системе.

Были изданы литературные произведения и научные исследования западных авторов, раскрывающие природу так называемого «тоталитарного государства»: «1984» Дж. Оруэлла, «Большой террор» Р. Конквеста, «Открытое общество и его враги» К. Поппера, «Большевики приходят к власти» А. Рабиновича, «Сталин: путь к власти» Р. Такера, «Бухарин» С. Коэна, «Фашизм» Ж. Желева и др.

Кино, театр

Гласность обновила и другие сферы духовной жизни — кинематограф, театр, музыкальное и изобразительное искусство. Летом 1986 г. состоялся съезд Союза кинематографистов СССР, ставший заметным событием в культурной жизни. Во всех творческих союзах произошла смена руководства, было осуждено подавление свободы творчества.

Годы перестройки были отмечены появлением как запрещённых ранее фильмов («Комиссар» А. Аскольдова, «Проверка на дорогах» А. Германа и др.), так и новых произведений антисталинского звучания: «Покаяние», «Завтра была война», «Холодное лето пятьдесят третьего», «Слуга», «Так жить нельзя», «Власть соловецкая» и др.

В ведущих театрах страны были поставлены пьесы М. Шатрова «Брестский мир», «Дальше... Дальше... Дальше...», по-новому трактовавшие события революции и Гражданской войны.

Новые популярные передачи появились на телевидении. Журналисты всё чаще работали в прямом эфире. Открытость и острота принесли зрительские симпатии таким передачам, как «Взгляд», «До и после полуночи», «Пятое колесо». Совершенно необычным явлением для страны стали прямые трансляции заседаний XIX партконференции КПСС, съездов народных депутатов СССР, приковывавшие внимание огромного количества людей.

Именно литература, кинематограф и театр во многом подготовили советское общество к новому этапу реабилитации жертв политических репрессий.

Окончание параграфа >>>