|
|
|
|
|
Приложения 2
Рассказ военного лётчика Д. Петрова с момента приземления самолёта (продолжение)Прямо западня. Лёг на землю и начал думать. Чего ты, спрашиваю себя, паникуешь? Сердце у тебя здоровое, лёгкие в порядке, воля к победе имеется, а ты едва не помирать собрался. Ладно, должен же быть хоть какой-то выход к реке. И я пополз по склону. Налетел ветер, деревья качнулись, и сквозь кроны замечаю — мелькнул блик. Значит, река рядом. И пошёл я в атаку на заросли. Проваливаясь в какие-то ямы, освобождаясь от цепких лиан, продирался по сантиметрам. Когда пробился к реке и оглянулся, прибрежная растительность на склоне занимала порядка 25 м. Я пробивался два с половиной часа. Все силы отданы. Пить хочется. Нам сырую воду в Африке пить нельзя. Но что делать? Пить надо. Достаю платок, сложил вчетверо и попил чуть-чуть. Сразу много тоже нельзя. Сделал ещё несколько глотков. Умылся и полчаса блаженствовал. Но надо думать, что дальше делать. А мне ничего не остаётся, как плыть по реке. Сломал две сухие ветки у пальмы, связал их куском материи и опустил в воду. Вхожу в воду и чувствую — вода градусов двадцать пять. Сажусь верхом на свой плот и — вперёд! Казалось, самое трудное позади. Река небольшая, но быстрая. Прошёл один поворот, второй, а на третьем преграда — дерево поперёк. Плотик мой в одну сторону, я в другую. А шнурки ботинок цепляются за какую-то корягу. Решил не испытывать судьбу, сбросил ботинки и поплыл дальше. В воде намного легче — не так спина болит, меньше нагрузка на позвоночник. Проплыл минут пять, как меня выносит на очередной завал. Их потом столько было, что я уже не считал. Что делать? Поднырнёшь — запутаешься в ветвях. Решил только перелезать. Сломав ноготь на пальце, с трудом перебираюсь, сваливаюсь в воду и, едва вздохнув от облегчения, попадаю в воронку. Крутило долго, но на глубину всё же не затащило. Выкарабкался. Теперь, наученный, стараюсь держаться берега. Где мелко — иду. На преодоление препятствий, главным образом деревьев поперёк реки, приходилось тратить от пятнадцати минут до часа. Измотало так, что не заметил, как река влетела в глубокий каньон. Справа и слева — скалы, поросшие лесом, дикая природа; продолжаю плыть. Весь день 5 июня я плыл по реке. Приближался вечер. Надо выкарабкиваться, а берега высокие. Но тут, к счастью, русло начало расширяться, и в небольшом затоне я увидел крохотный островок. Я — туда. Вылез, наломал какой-то травы, устроил себе ложе. Прилёг. Мысли одолевают. Так я и не сомкнул глаз. Лежу, мучаюсь потихоньку, луна светит, и вдруг начинает темнеть. Тучи. Сверкнула молния. Ущелье, раскаты грома просто оглушительные. И в час ночи на меня обрушивается стена воды тропического ливня. Мгновенно промокаю до нитки. Час проходит, а дождь идёт. Второй — идёт, и конца не видать. Холодно. Что делать? Знаю, в воде теплее, но лезть в реку ночью боюсь, унесёт. Начинает бить озноб. И невольно вспоминаются уроки выживания. Если холодно, разводят костёр. В моем случае костёр исключается. Второе — выпить чего-нибудь горячего. Нечего... Хотя, постой, есть. Впервые в жизни я пью собственную мочу. И согреваюсь. Чувствую, как по животу, по спине пошло тепло. Так я простоял до восхода солнца. Наступило 6 июня, которое я ознаменовал очередным заплывом. Плыл десять часов. Река вошла в предгорье, но преград по-прежнему хватало, и я уже был весь ободран о деревья. На руки было жалко смотреть. Плыл в одном комбинезоне, носки пришлось сбросить, много песку набиралось. И снова приблизился вечер, надо было искать место для ночлега. Нашёл. Однако ночевать пришлось на зарослях камыша, можно сказать, в воде. Берег здесь оказался неприступным.
|
|
|