§ 26. Культура России XVI—XVII вв. Материалы для семинара

1. Особенности русской культуры XVI в.

Из работы И.В. Кондакова «Культура России»

На протяжении XVI в. в культуре накапливались такие черты и свойства, которые по отношению ко всей предшествовавшей древнерусской духовности были безусловно кризисными и в конечном счёте переходили в новое качество, подготавливая такую ценностно-смысловую парадигму в истории русской культуры, которая бы более соответствовала наступающему Новому времени. Здесь многовековая традиция древнерусской культуры исподволь прерывалась, нарушалась. В культуре XVI в. незаметно для современников складывались представления, нормы, ценности, существенно расходившиеся с привычными и авторитетными.

Духовную жизнь, в том числе и литературу Древней Руси XVI в. обоснованно называют культурой «государственного устроения» (академик Д. Лихачёв). Становление русского централизованного государства (Московского царства) сопровождалось соответствующим литературным «обрамлением», идеологически и беллетристически обосновывавшим необходимость сильной деспотической власти для поддержания на огромной территории объединённой Русской земли справедливости и порядка.

Однако консолидация различных явлений культуры под знаком государственного официоза предполагала смысловое противостояние этой культурно-идеологической монополии государства — нараставшей в обществе культурной дифференциации, идейному плюрализму и стилевому многообразию неофициальной культуры (включая литературу и словесность вообще). Можно даже сказать, что эти две противоположные тенденции были взаимообусловлены: чем больше множились и индивидуализировались в обществе идеи и настроения, отличные от официально принятых, тем сильнее стремилось государство к их нивелированию и подавлению, тем решительнее отстаивало обязательность и незыблемость своих охранительных норм и принципов. И соответственно, чем грубее и жёстче государство навязывало обществу свои идеалы и требования, тем резче сопротивлялось общество унификации и централизации «сверху».

В этом смысле древнерусская публицистика в большинстве случаев выходит за рамки официальной литературы (включая даже Послания Ивана Грозного). Все позиции русских публицистов этого времени несут печать яркой индивидуальности каждого автора, своеобразной системы его личного взгляда на окружающий мир и смысл истории... Не случайно именно в XVI в. у многих литературных произведений появляются авторы с реальными именами, с характерными особенностями индивидуального стиля, со своеобразными чертами политического и религиозного мировоззрения...

Социокультурный монизм и ценностно-смысловое единообразие древнерусской литературы и словесности исподволь разрушались, хотя разрушавшие их личности сами того не ведали, полагая, что воспроизводят, в меру своего понимания, всё ту же каноническую парадигму Древней Руси.., Самый яркий тому пример — переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским, где в непримиримом споре столкнулись две взаимоисключающие личности, обличающие друг друга в одних и тех же грехах: вероломстве, нарушении общественного и религиозного долга, неправедном поведении, эгоизме и пр. Особенно колоритен в этом споре царь, который, по выражению академика Д. Лихачёва, несомненно, сильная личность, но жестоко подавляющая другие личности, само личностное начало.

Формула в высшей степени показательна для эпохи: личность в отношении самой себя оказывается свободной и снисходительной; в отношении же других — нетерпимой и деспотичной, а значит, не свободной от своих пристрастий. Таким был в русской культуре XVI в. не только царь Иван IV, но, по-своему, Иосиф Волоцкий и его оппоненты — «заволжские старцы», и Иван Пересветов, и Вассиан Патрикеев, и Максим Грек...

Вместо привычного единомыслия и слаженности «хорового начала» в русской культуре рубежа XVI—XVII вв. возникла стихийная разноголосица, и этот не санкционированный обществом идеологический, политический, религиозный, художественный и т. п. плюрализм воспринимался не как нормальное, демократическое многоголосье эпохи, а как необъяснимое распадение былой целостности, как знак наступления «последних времён», как предчувствие Апокалипсиса.

2. Особенности русской культуры XVII в.

Из работы А.М. Панченко «Русская культура в канун петровских реформ»

Слова «секуляризация», «обмирщение», «эмансипация», «освобождение», «личностное начало», «индивидуализация» едва ли не самые частые в историко-культурных размышлениях в XVII веке... Это понятно, потому что речь идёт о ключевых, адекватных эпохе понятиях, о необратимом процессе освобождения искусства вообще и литературы в частности «от подчинения церковным и узкогосударственным интересам... Обычно предметом таких размышлений избирается новизна (конечно, в сопоставлении со стариной и в противопоставлении ей) — новые жанры и персонажи, сюжеты и темп; новая музыка, порвавшая узы, которые связывали её с обрядом и с церковно-служебными текстами; новая живопись — именно живопись, ибо она руководствуется миметическим принципом (т. е. принцип подобия. — Авт.) и подражает «чувствительным вещам»; придворный театр и силлабическая поэзия (система стихосложения, построенная на определённом количестве слогов в каждой строке.—Авт.) — явления, наглядно свидетельствующие о профессионализации искусства.

3. Образование

Из работы «Всемирная история в 10 томах Т. IV. Глава XIX. Развитие феодально-крепостнических отношений в России и укрепление централизованного государства в XVI в.»

Перемены в экономической и политической жизни и появление книгопечатания определили дальнейшее распространение грамотности и просвещения не только в среде феодалов и духовенства, но и среди посадских людей. Об этом свидетельствуют делаемые ремесленниками пометки имён заказчиков на сапожных изделиях, отметки цифрами на венцах деревянных срубов, надписи имён владельцев на бочках и других хозяйственных предметах. Указание на сравнительно широкое распространение грамотности среди городского населения, особенно зажиточного, находится в известном памятнике литературы XVI в. — «Домострое», в котором говорится о необходимости вести в хозяйстве письменный учёт.

Обучение велось, как правило, при монастырях, где детей «грамоте и писати, и пети, и чести (т. е. считать. — Ред.) учили». Помимо этого, среди феодалов и зажиточной городской верхушки было распространено домашнее обучение под руководством специальных учителей — «мастеров грамоты».

В XVI в. был издан и учебник по арифметике — «Книга, рекомая по-гречески Арифметикой, а по-немецки Алгоризмой, а по-русски цифирной счётной мудростью». В этом и других пособиях XVI в. по арифметике рассматривались сложение, вычитание, умножение, деление и действия с дробями; при этом, как правило, приводились примеры из области торговли.

С укреплением международного положения Русского государства, развитием дипломатических, экономических и культурных связей с европейскими и восточными странами возрастала потребность в людях, знающих иностранные языки.

Так, во второй половине XVI в. несколько человек, готовясь к дипломатической карьере, обучались в Константинополе «греческой грамоте и языку», один был послан «на науку» в Германию «и тамо навык добре алеманскому (т. е. немецкому) языку и писанию»; на рубеже XVI и XVII вв. группа молодых людей обучалась иностранным языкам в Лондоне, Любеке и во Франции.

Несмотря на всё это, круг высокообразованных людей в стране был ещё очень ограниченным. Задавленные нуждой народные массы не имели средств и условий для получения большого образования и расширения своих знаний.

Из работы «Всемирная история в 10 томах T.V. Глава VII. Россия во второй половине XVII в.»

Грамотность сделалась достоянием значительно более широких кругов населения, чем раньше. Большое количество торговых людей и ремесленников в городах, как это показывают многочисленные подписи посадских людей на челобитьях и других актах, умело читать и писать. Грамотность распространялась и среди крестьянского населения, главным образом среди черносошных крестьян, о чём можно судить по записям на рукописях XVII в., сделанным их владельцами — крестьянами. В дворянских и купеческих кругах грамотность была явлением уже обычным.

В XVII столетии делаются усиленные попытки создания в России постоянно действующих учебных заведений. Однако только в конце столетия эти попытки приводят к созданию первого высшего учебного заведения. Сначала правительство открыло в Москве училище (1687 г.), в котором учёные греки братья Лихуды преподавали не только церковные, но и некоторые светские науки (арифметику, риторику и пр.). На основе этого училища возникла Славяно-греко-латинская академия, сыгравшая видную роль в русском просвещении. Она помещалась в здании Заиконоспасского монастыря в Москве (часть этих зданий сохранилась до нашего времени). Академия в основном готовила образованных лиц для замещения духовных должностей, но дала и немало людей, занятых различными гражданскими профессиями. В ней, как известно, учился и великий русский учёный М. В. Ломоносов.

Из работы А.М. Панченко «Русская культура в канун петровских реформ»

У нас есть достоверные и достаточные статистические данные о грамотности мужского населения Москвы в середине XVII в. ...Когда составлялись переписные книги, хозяин каждого двора в них расписывался, за неграмотного «прилагал руку» сосед. Оказывается, белое духовенство было почти поголовно грамотным, чёрное духовенство — на три четверти. Среди купечества насчитывалось от 75 до 96 грамотных на сто душ мужского пола. В дворянском сословии картина примерно та же, что и в монашеском. Что же касается посадских мужиков, то здесь грамотных было от 23 до 52 процентов. То, что мы знаем о просветительской деятельности московского Печатного двора, поясняет и подтверждает эту картину. Так, во второй половине XVII в. эта единственная на Руси типография издала 300 тысяч букварей и 150 тысяч учительных Псалтырей и Часословов, причём буквари продавались по копейке за штуку. В Петровскую эпоху, когда европеизация достигла апогея, грамотность массы русского населения, напротив, понизилась: силы нации были отвлечены на флот, регулярную армию, постройку новой столицы и т. д.

Продолжение параграфа >>>