|
|
|
|
|
Марк Твен
Приключения Тома Сойера. Продолжение 1 главыЛетом вечера долгие. Было ещё светло. Вдруг Том перестал свистеть. Перед ним стоял незнакомец, чуть побольше его самого. Всякое новое лицо любого пола и любого возраста всегда вызывало общий интерес в маленьком, убогом городке Санкт-Петербурге2. К тому же мальчик был прекрасно одет — прекрасно одет в будничный день! Это было прямо поразительно! Очень изящная шапочка, аккуратно застёгнутая синяя суконная куртка, новая и чистая, и такие же брюки! На ногах башмаки, даром что сегодня ещё только пятница. У него был даже галстук — очень яркая лента. Вообще он имел вид городского франта, нестерпимо раздражавший Тома. Чем больше Том глядел на это дивное диво, тем бледнее казался ему его собственный жалкий костюм и тем выше задирал он нос, показывая, как ему противны такие щегольские наряды. Оба мальчика не сказали ни слова. Стоило одному сделать шаг, делал шаг и другой, — но только в сторону, вбок, по кругу. Лицо к лицу и глаза в глаза — так они стояли очень долго. Наконец Том сказал: 2 Американцы любят давать своим мелким городкам громкие названия столиц. У них есть несколько Парижей, Константинополь и т. д. — Я могу тебя поколотить. — А ну-ка, попробуй! — Могу и поколочу! — Нет, ты не можешь. — Нет, я могу. — Нет, не можешь. — Нет, могу. — Нет, не можешь. — Могу! — Не можешь! Зловещее молчание. — А как тебя зовут? — наконец спросил Том. — А тебе какое дело? — Вот я покажу тебе, какое мне дело. — Ну, покажи. Отчего же не покажешь? — Скажи ещё два слова, и покажу. — Два слова! Два слова! Два слова! Вот тебе. Ну? — Ишь какой ловкий! Да если бы я захотел, я мог бы вздуть тебя одною рукою, а другую пусть привяжут мне за спину. — Почему же не вздуешь? Ведь ты говоришь, что можешь. — И вздую, если будешь ко мне приставать. — Ай-ай-ай! Видали мы таких! — Думаешь, как расфуфырился, так уж и важная птица! Ой, какая шляпа! — А ну-ка, попробуй сбить её у меня с головы! Вот тогда и получишь от меня на орехи... — Врёшь! — Сам ты врёшь! — Только стращает, а сам трус! — Ладно, проваливай! — Эй, ты, слушай: если ты не уймёшься, я оторву тебе голову! — Как же! Оторвёшь! Ой! ой! ой! — И оторву! — Чего же ты ждёшь? Почему ты всё стращаешь, а на деле и нет ничего? Трусишь, значит? — И не думаю! — Нет, трусишь! — Нет, не трушу! — Нет, трусишь! Снова молчание. Пожирают друг друга глазами, топчутся на месте и делают новый круг. Наконец они стоят плечом к плечу. — Убирайся отсюда! — говорит Том. — Сам убирайся! — Не желаю. — И я не желаю! Так они стоят лицом к лицу, каждый выставил ногу вперёд под одним и тем же углом. С ненавистью глядя друг на друга, они начинают что есть силы толкаться. Но победа не даётся ни тому ни другому. Толкаются они долго, так что лица у них становятся разгорячёнными, красными. Понемногу они ослабляют свой натиск, хотя каждый по-прежнему остаётся настороже, и тогда Том говорит: — Ты трус и щенок. Я скажу моему старшему брату. Он может отколотить тебя одним мизинцем. Я ему скажу, он отколотит. — Очень я боюсь твоего старшего брата! У меня у самого есть брат, ещё побольше твоего, и он может швырнуть твоего — вон через тот забор. Оба брата были выдуманы. — Врёшь! — Мало ли что ты скажешь! Том большим пальцем ноги провёл черту по пыли и сказал: — Посмей только переступить через эту черту. Я так тебя вздую, что ты с места не встанешь. Горе тому, кто перейдёт за черту. Чужой мальчик тотчас же поспешил перейти за черту и сказал: — Ну, посмотрим, как ты вздуешь меня. — Отстань! Говорю тебе: лучше отстань! — Да ведь ты же говорил, что побьёшь меня. Отчего же не бьёшь? — Чёрт меня возьми, если не побью за два цента! Чужой мальчик вынул из кармана два больших медяка и с насмешкой протянул их Тому. Том ударил его по руке, и монеты упали на землю. Через минуту оба мальчика катались в грязи, сцепившись, как две кошки. Они дёргали друг друга за волосы, за куртки, за штаны, они щипали и царапали друг другу носы, покрывая себя пылью и славой. Наконец неопределенная масса приняла отчётливые очертания, и в дыму сражения стал виден Том, сидевший верхом на противнике и молотивший его кулаками. — Проси пощады! — выговорил он. Но мальчик старался высвободиться и громко ревел — больше всего от злобы. — Проси пощады! — И молотьба продолжалась. Наконец чужой мальчик невнятно пробормотал: «Перестань», и Том отпустил его на волю с таким наставлением: — Это тебе наука. В другой раз будь умнее и гляди, кого задеваешь на улице. Чужой мальчик побрёл прочь, стряхивая пыль с костюма, всхлипывая, сопя носом, время от времени оборачиваясь, качая головой и грозя жестоко разделаться с Томом в следующий раз, когда поймает его. Том отвечал насмешками и направился к дому, гордый своей победой. Но только он повернулся к незнакомцу спиной, тот запустил в него камнем и угодил ему между лопаток, а сам кинулся бежать, как антилопа. Том гнался за изменником до самого дома и таким образом узнал, где живёт враг. Постоял немного у калитки, вызывая врага на бой, но враг только строил ему рожи в окне, а выйти не пожелал. Наконец явилась мать врага, обозвала Тома гадким, испорченным, грубым мальчишкой и велела убираться прочь. Он ушёл, но, уходя, сказал, что будет бродить поблизости и подстерегать того мальчика. Домой он вернулся поздно и, когда влез осторожно в окно, очутился в засаде: перед ним стояла его тётка. И когда тётка увидела, что сталось с его курткой и штанами, её решимость превратить его праздник в неволю и каторжный труд стала тверда, как алмаз. <<< К началу 1 главы Глава 2 >>>
|
|
|